Арктическая фата-моргана

Снова пересекли 70-ю параллель. Бармин сказал: «Закончилось арктическое плавание». На моё замечание о том, что мы ещё за Полярным кругом и вопрос, что в его понимании Арктика, Сергей ответил: «Арктика там, где белые медведи».

Получается, что в прошлом году мы в Арктике и не были – не видели ни одного медведя, кроме тех чучел, которыми полон Лонгйир. Там они повсюду: в магазинах, музеях, на улице и в церкви. А в этом году мы встречали живых белых медведей чаще, чем во всех предыдущих плаваниях вместе взятых.

Были ли мы в Арктике?

Были ли мы…

Значит, мы были в Арктике? Сейчас, уже в Белом море, снова хочется вернуться в Арктику, к той главной идее, что двигала наш нынешний поход – к Северной Земле.

Первоначальный замысел был таким: посетить мыс Берга – точку первой высадки людей на архипелаг, мыс Арктический и остров Домашний. Именно в такой последовательности, как это и было в истории открытия Северной Земли. Но, конечно, мы понимали, что Арктика может распорядиться по-своему. Так оно и произошло: в двух из трёх намеченных мест удалось побывать, но в обратном порядке. И вообще – это большая удача, что на яхте получилось пройти к местам, которые в иные-то годы не всякому ледоколу доступны. И всё-таки…

Всё-таки нам хотелось увидеть высокие берега Северной Земли! Увидеть их с того самого места, с которого их видели моряки «Таймыра» и «Вайгача», открывшие архипелаг. А мы побывали на двух совершенно плоских островах: один был покрыт щебнем, другой – льдом. Вот такой открылась нам Северная Земля. Земля, расположенная где-то в середине российской Арктики, одинаково далёкая, как от западного её предела, так и от восточного. Земля, постоянно окруженная дрейфующими льдами и странствующими айсбергами. Земля, которая так долго скрывала свой лик от первооткрывателей и исследователей.

В 1763 году Ломоносов написал замечательный труд «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию». Энциклопедист обобщил опыт поморов, издавна промышлявших в ледовитых морях, и отчеты участников Великой Северной экспедиции Витуса Беринга. Анализируя сообщения поморов о дрейфе морских льдов у северного берега Новой Земли, он пришёл к выводу, что в 300-400 верстах к северо-востоку от мыса Желания может находиться берег неизвестной суши.

Мыс Арктический

Мыс Арктический

Следующим, кто заподозрил, что возможно существует не открытый еще архипелаг был Эрик Норденшельд. В 1878 году, во время плавания на шхуне «Вега», он обратил внимание на многочисленные стаи гусей, встречавшиеся в районе мыса Челюскин, и высказал предположение, что птицы перелетают на юг с какой-нибудь полярной земли, расположенной севернее этого мыса.

Третьим стал русский геолог Эдуард Толль, в конце 1900 года зимовавший у северо-западного побережья Таймыра. Он записал в дневнике: «Простирание пластов полуострова Челюскина (так он называл северную часть Таймыра – Н.Л.) прослеживается на север. В этом направлении следует ожидать ещё островов, быть может, не менее многочисленных, чем в Таймырских шхерах».

Первым увидеть Северную Землю мог штурман Семён Челюскин, один из участников экспедиции Беринга. В мае 1742 года он вышел на северную оконечность полуострова Таймыр. Теперь этот мыс носит его имя. При ясной погоде, какая в этом районе в мае бывает часто, Северная Земля может быть видна с мыса вполне отчётливо. Но погода держалась пасмурная, и островов он не усмотрел.

После открытия Северной Земли экспедиция Вилькицкого вернулась во Владивосток, чтобы на следующий год продолжить работу. 3 сентября 1914 года «Таймыр» и «Вайгач» встретились у мыса Челюскин. Над проливом стоял густой туман, земли, открытые год назад, были не видны. Но и льда в проливе не было, поэтому морякам удалось сделать опись южного берега архипелага. Вскоре погода поменялась, суда окружило льдами, и 5 сентября началась зимовка.

А на Большой земле в то время началась Первая мировая война и стало не до исследования новых земель.

С 1919-го по 1930-е годы было предложено несколько проектов исследования Северной Земли. Большая часть их так и осталась на бумаге, а попытки хотя бы увидеть загадочные острова не удались.

Гидросамолет Dornier J Wal, 1922

Дорнье-Валь

Весной 1919 года экскурсию к берегам архипелага совершили участники экспедиции Руала Амундсена, зимовавшей на судне «Мод» в 40 км к юго-востоку от мыса Челюскин. Эта группа в составе четырёх человек посетила ближайшие острова Старокадомского и Малый Таймыр. Но участники похода не дошли даже до первого крупного острова Северной Земли, расположенного всего лишь в 30 км от острова Старокадомского.

В 1928 году по инициативе Г.Д. Красинского был организован трансарктический перелёт с востока на запад на двухмоторной летающей лодке «Дорнье-Валь», получившей имя «Советский Север». Одной из задач перелёта было посещение Северной Земли. Однако уже на первом этапе самолёт потерпел аварию, и посещение архипелага не состоялось. В том же 1928 году вблизи западных берегов Северной Земли пролетел дирижабль «Италия» Умберто Нобиле, который собирался определить границы и общий характер архипелага. Но из-за туманной погоды воздухоплаватели не увидели берегов. В связи с этим Нобиле высказал предположение, что архипелаг представляет группу мелких низменных островов. Более того, после этого полёта за границей стали высказывать сомнения и в самом существовании Северной Земли.

Ещё одна попытка достигнуть островов по воздуху была предпринята в 1929 году летчиком Борисом Чухновским, так же на «Дорнье-Валь» («Комсевморпуть-1»). Стартовав с Диксона, пилот взял курс на северо-восток. Вначале полёт протекал успешно, но за Пясинским заливом самолёт вошёл в зону туманов и был вынужден повернуть обратно. Таким образом, несмотря на предпринимавшиеся усилия, и через 16 лет после своего открытия Северная Земля оставалась не обследованной и загадочной.

Остров Домашний

Остров Домашний

Осенью 1929 года Полярная комиссия Академии наук одобрила проект изучения Северной Земли, представленный Георгием Ушаковым. В марте 1930 года проект утвердило правительство, выделив средства на проведение экспедиции. 22 августа того же года ледокол «Седов» подошёл к группе островов носящих сегодня имя Георгия Седова.

Георгий Ушаков пишет: «Узкими лентами, шириной от нескольких десятков до 250-300 метров, они вытянулись с юго-востока на северо-запад. К одному из них на протяжении нескольких сот метров подходила открытая вода. Берег здесь заканчивался маленькой галечной косой, удобной для выгрузки».

Сегодня на косе сохранились остатки дома, который за шесть дней был построен с помощью моряков «Седова». В этом домике Ушаков с товарищами прожил два года. Островок назвали тёплым именем Домашний.

Места эти унылые и неприютные. Сам Ушаков напишет: «…Островок, пригодный для высадки, казался неприветливым и неуютным даже для здешних мест. Источника пресной воды на нём не было».

Домашний сегодня – остров мемориальный. На нём нет следов «покорения» Арктики. Лишь горка кирпичей, оставшаяся от разрушенного временем обелиска. Лишь два гранитных камня – могилы Ушакова и известного советского полярника Б.А. Кремера. Лишь мраморный знак Николаю Урванцеву, установленный в прошлом году. А чуть в отдалении – пирамида из камней с мемориальной доской в память о двух погибших участниках команды «Арктика» Владимира Чукова.

Могилы Домашнего

Могилы Домашнего

30 августа 1930 года О.Ю. Шмидт вручит Ушакову документ, который начинался словами: «Георгий Алексеевич Ушаков назначается начальником Северной Земли и всех прилегающих к ней островов…» Ушакову вверялось нечто совершенно неизвестное. Никто не знал ни площади, ни характера, ни простирания вверяемой земли. Всё это предстояло только выяснить самому начальнику и трем его товарищам.

И они сделали это! «7 тысяч километров пути в метелях, морозах, хаосе айсбергов, в неразберихе торошённых льдов, темноте полярной ночи, в ледяной воде и снежной каше, по гололедице, обнажённым камням, по сугробам рыхлого снега – вот общий итог всех наших маршрутов» – запишет полярник в своем дневнике.

Итогом является также 37 тысяч квадратных километров тверди среди полярных морей, что были нанесены на карту. Северная Земля перестала быть таинственной сушей, обретя реальные очертания. Так состоялось второе открытие Северной Земли.

С острова Домашнего экспедицию снимал ледокольный пароход «Русанов». Седов, Русанов… Люди и пароходы. Ну а какие ещё имена давать арктическим судам? Тут надо вспомнить истории пятнадцатилетней давности. Тогда «Апостолу Андрею» на Камчатке довелось швартоваться к борту ледокола носящего имя «Сусанин». Интересно, что имели ввиду люди, давшие такое название ледоколу?

 .

Ваш Литау

комментариев 6


Добавить комментарий для Боцман Роман Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *


Все права защищены © 2009-2024, Litau.RU   Web design: pressa@litau.ru
Установка WordPress и программирование