Новозеландский каботаж

Переход из Окленда в Литтелтон, вдоль северного и восточного побережий Новой Зеландии, времени занял немного. Чтобы преодолеть 700 миль, разделяющие эти два порта, понадобилось пять суток. Плавание оказалось необременительным. Ветер дул, в основном, попутно. Волнение было умеренным, но достаточным, чтобы новички "почувствовали" океан. Боцман Киреев, прежде один страдавший от морской болезни, теперь, на фоне своего бледного земляка матроса-чайника Александра Ершова и регулярно обращающегося к Ихтиандру кока Сергея Николаева, выглядел бывалым морским волком. Боцман перестал укачиваться и за столом не отставал от известных едоков из Питера и Приморья.

По правому борту были видны новозеландские гористые берега. Время от времени работали мобильные телефоны, и можно было отправить на Землю сообщения о тяготах морской жизни или об улове длиннопёрых тунцов, которых наладился выдёргивать из воды Михаил Каптюг. Эх, "не поход боевой, а шикарный круиз"!

Но чтобы жизнь не казалась совсем уж медовой, океан в последнюю ночь решил порезвиться. Стоило яхте выйти на траверз пролива Кука, славящегося своим дурным характером, как из него задуло достаточно свежо. Показания на лаге начали быстро расти, и вахтенные азартно выкрикивали очередные цифры: 7, 8, 9 и 10. Стало ясно, что это не временный шквал и надо уменьшать парусность.

Замена генуи на первый стаксель прошла нормально. А вот при взятии рифов на гроте все усиления на боуте отлетели, как будто их и не пришивали. В очередной раз помянув в сердцах мастеров, пошивших этот злополучный грот, решили положиться на прочность ткани, из которой он изготовлен. К середине ночи ветер ещё усилился и достиг 9-ти баллов. Убрали бизань, а к утру и стаксель, после того, как во время шквала у него оторвало фаловый угол. Ветер, словно убедившись, что рвать больше нечего, начал стихать, но из вредности зашел навстречу. До входа в гавань оставалось менее 20 миль, и мы, решив не терять времени на лавировку, преодолели их с помощью дизеля.

В 10 утра "Апостол Андрей" входил в бухту, в глубине которой расположен порт Литтелтон (Lyttelton). Бухта образована кратером потухшего вулкана, но его высокие живописные берега до поры были скрыты от нас пеленой проливного дождя.

Связавшись с Хамишем Ингрэмом (Hamish Ingram), представителем компании FESCO, мы узнали, что место нам приготовлено в Литтелтон-марине. Менеджер марины Пол Каннен (Paul Cunnen) помог нам ошвартоваться у крайнего причала и повёл показывать место, куда мы может встать. Причалы покоятся на сваях и в момент отлива возвышаются над водой на три метра. Некоторые опоры качаются и двигаться по пирсу забавно: ощущение, что ступаешь по ходящей ходуном палубе. Помимо переменного уровня воды, сюда неожиданно приходят шквалы с разных направлений, поэтому стоящие яхты похожи на пауков в центре паутин из швартовых концов и шпрингов, заведенных на окружающие сваи. Пол рассказал, что два года назад здесь были современные плавучие причалы более удобные в портах с приливами, но пришедший с юга шторм вынес их, а вместе с ними и 32 яхты, на берег. Сегодня на этом месте забивают новые бетонные сваи, а пока придется ходить по шатким деревянным настилам. Но энергия и вода подведена ко всем стоянкам и все необходимые удобства в марине есть.

Не успел "Апостол Андрей" успокоиться на швартовых, как на причале появился наш приятель Клаус Педерсен (Klaus Arne Pedersen). Руки его оттягивали коробки с пивом, был он весел и бодр, каким и запомнился с первой нашей встречи в Веллингтоне. Клаус, работающий сегодня в Ассоциации защиты Антарктиды, посвятил Южному материку большую часть своей жизни. Кроме того, он страстный филателист и после обмена приветствиями сообщил, что на берегу меня ждёт "работа" - надо подписать две-три сотни конвертов. Забрав все штампы и штемпели передвижного отделения связи "Апостол Андрей", Клаус уехал в Крайстчёрч готовить конверты.

Сам город расположен в 30 километров от побережья, и по пути к нему нужно проехать сквозь гору по двухкилометровому тоннелю. Что и было сделано вечером, когда я добросовестно "отработал", подписав все конверты. Клаус повёз меня, как автора "Большой восьмёрки", поужинать в ресторан под названием "88". Выяснилось, что к морю это никакого отношения не имеет, просто здесь можно отведать всего-навсего 88 блюд, заплатив 20 киви-долларов на входе. К своему огорчению, мне не удалось справиться и с третью ассортимента. Я пожалел, что рядом нет моих верных товарищей, которые помогли бы нанести максимально возможный ущерб этому славному заведению.

Ваш Литау,
13.01.2006 г.