Антарктическая Одиссея, часть 1. Мадривка на Пининсюлу

Район Антарктики, где жизнь бьёт ключом и где сосредоточена добрая половина полярных станций, а также львиная доля антарктического туристического бизнеса, называют Пининсюлой. От английского слова "peninsula" - полуостров. И хотя сам Антарктический полуостров заканчивается на севере полуостровом Тринити, а кроме него в этом регионе можно насчитать еще с десяток-другой полуостровов, когда говорят: "Рeninsula", то имеют ввиду именно главный полуостров и его окрестности.

Антарктический полуостров - наиболее доступная часть шестого континента. Всего полтысячи миль отделяет "пининсюлу" от Южной Америки. Этот регион раньше других мест очищается ото льда. На севере, у острова Кинг Джордж, лёд вообще не встаёт в последние годы, поэтому именно сюда везут туристические компании своих клиентов, желающих увидеть Антарктиду. Тридцать два судна работали в этом сезоне в районе Полуострова, и это не считая яхт, которые тоже занимаются извозом, доставляя альпинистов, дайверов, каякеров и прочих "активных" туристов в труднодоступные места.

В тоже время полуострову присущи все атрибуты Антарктиды: айсберги и пингвины, морские слоны и леопарды, полярные станции и мужественные зимовщики. До Южного полярного круга отсюда всего ничего, можно пересечь его и получить соответствующий сертификат. Можно даже высадиться на берег, а это уже означает, что ступил ты ногой на самый недоступный материк Земли.

Вот этого самого - "ступить ногой" хотелось и мне, но как-то не сложилось. Ни в первый приход в Антарктиду в 2002 году, ни во время прошлогоднего визита на французскую станцию "Дюмон д'Юрвиль", когда до материка было рукой подать.

Наконец, пробил и наш час, на украинской станции "Академик Вернадский". Покончив с основными делами, мы обратили свои взоры на манящий и такой близкий берег Антарктиды - всего 8 километров отделяет архипелаг Арджентин, где расположена станция, от Антарктического полуострова. В те дни мощный антициклон закупорил пролив Дрейка. Вся мерзость бесновалась к западу от него, над Тихим океаном, а над Полуостровом стояла тихая солнечная погода. Днём мы любовались сияющими вершинами континента, а вечерами, выскочив из парной окунуться в воду Южного океана, замирали, заворожённые, забыв, что не совсем одеты: на фоне великолепных закатов рушились огромные ледяные скалы - айсберги.

Я рассказал о своём намерении высадиться на материк начальнику станции Юрию Глибину. Тот предложил организовать совместный поход на Антарктический полуостров и заодно проверить расположенный там домик-убежище, пополнить его аварийный запас.

Утром в понедельник 20 февраля первая в истории Антарктики российско-украинская "мандривка", что в переводе означает "путешествие", началась. Глибин предложил идти на станционных лодках, более крупных, чем наш тузик, оснащенных мощными моторами, к тому же имеющих пластиковое днище, что немаловажно при встрече со льдами. В одной разместился экипаж "Апостола Андрея", в другой - зимовщики.

До полуострова дошли за полчаса, ещё столько же понадобилось на лавировку между льдинами и выбор места высадки. И вот сбылась мечта! Я ступил-таки на матёрую землю Антарктиды.

Прогулялись к кресту, установленному на высоком мысу в память о пропавших в этом месте трёх англичанах. Навестили домик-убежище, и оставили запись в книге посетителей. Наши провожатые рассказали историю, о том, как один зимовщик отправился с островов на материк на лыжах. Пока он занимался делами, пролив вскрылся и отрезал его от станции. Бедолаге пришлось полтора месяца провести в этом убежище, ожидая пока снова встанет лёд. Вот для подобных случаев и устраиваются убежища в Антарктиде: вокруг станций, и в местах, где пролегают маршруты зимовщиков.

К обеду наша короткая мандривка завершилась. На рейде "Академика Вернадского" стоял очередной пароход с группой туристов, а к ночи по соседству с нами на якорь встала крупная новозеландская яхта со скалолазами на борту. Пообщаться не удалось - на следующий день рано утром новозеландцы ушли покорять скалы.

Пополнив запасы пресной воды, покинули гостеприимных украинцев и мы. Четверо суток, проведённых на "Вернадском", пролетели незаметно. Было нам тепло (и в буквальном смысле тоже - всем предоставили ночлег на станции) и уютно. Коллектив станции живёт единой семьей, и мы стали полноправными ее членами. Дни были заполнены работой на яхте - нужно было проверить стоячий такелаж, произвести профилактику дизеля и отопителя, накопились другие мелкие и не очень проблемы. В их решении нам здорово помогли зимовщики: произвели на борту сварочные работы, изготовили новую коротковолновую антенну, реанимировали, вышедший из строя компьютер. А вечера были отданы общению, и посиделки затягивалось, как правило, допоздна.

Украинцы хранят традиции своей станции, заложенные ещё её основателями англичанами. Про бар и бюстгальтерный парусник мы уже рассказывали. Есть ещё одна традиция: на субботний ужин всё население станции должно являться при полном параде, в галстуках. На нас это правило не распространялось, но, узнав о нем, апостольцы в грязь лицом не ударили. В капитанском гардеробе нашлось с десяток галстуков, подаренных в разных гаванях и яхт-клубах, и каждый член экипажа смог подобрать себе обязательный для всякого джентльмена предмет туалета. (Хорошо, что англичане не оставили традиции собираться в смокингах.)

Интересна ещё одна историческая параллель, связывающая коллектив станции с Англией. Уже не первый раз на "Вернадском" зимует Виктор Омельченко - внук Антона Омельченко участника экспедиции Роберта Скотта к Южному полюсу. Будучи профессиональным жокеем, Антон Омельченко был приглашён, как специалист по лошадям, которых Скотт собирался использовать в путешествии. Была и такая необычная - лошадиная - страница в истории освоения Антарктиды.

Скотт полюса достиг вторым, спустя месяц после Амундсена. На обратном пути он и вся его группа погибли. Омельченко же закончил свои дни на родной полтавщине - погиб на пороге собственной хаты от шаровой молнии. А его внук Виктор стал профессиональным полярником.

Ваш Литау,
13.03.2006 г.