Сто и одна тысяча.

Они пришли туда, где можно без труда
найти себе и женщин, и вина.

Сто и одна тысяча миль, именно столько осталось за кормой "Апостола Андрея", когда он встал на якорь в Столовой бухте, на рейде порта Кейптаун.

100 000 очень серьёзный рубеж в жизни любой яхты. Преодолели мы его как-то незаметно, в середине 50-х широт. Спохватились только здесь, у подножия Столовой горы, когда стали считать мили последнего перехода и всей третьей кругосветки.

Столовой горы пока не видно, по причине кромешной тьмы. Россыпь огней города, огни маяков и судов, стоящих по соседству на рейде - всё это будоражит воображение, напоминая известные слова: "В Кейптаунском порту... Жанетта поправляла..."

Александр Руднев интересуется: "Узнаю ли я Кейптаун, тот ли он, что был девять лет назад?" Приходится честно признаться, что не помню, как он выглядел 30 марта 1997 года, в день нашего первого захода. Да и было это днём.

Зато хорошо помню, какими были мы. А были мы тогда сухими, абсолютно. Последние капли топлива слили из танка и из печки, нашли ещё бутылку грязной солярки, в которой промывали лебёдки - она хранилась на борту до ближайшего порта (вот она, реальная польза экологического сознания). Всего набралось чуть больше полканистры, Сергей Зорков держал её на коленях и "кормил" дизель. Когда вошли в Королевский яхт-клуб, и я, отработав реверсом, остановил двигатель, выяснилось, что последние минуты канистра была сухой, дизель доедал содержимое собственных фильтров.

Трое суток перед этим стоял абсолютный штиль, не оставляя никаких надежд на паруса. Пресная вода закончилась. Гвинейские крысы, перекусив шланг подачи воды, помогли избавиться от части запасов, и кок Николай Мотин вскипятил утром перед приходом последний чайник. Он же прослыл главным врагом экипажа, когда делил последние галеты, и мне приходилось грудью и авторитетом капитана прикрывать ни в чём не повинного кока.

Зато потом! Во время яхтенных тусовок мы страшно гордились собой - 8 тысяч миль и целый океан преодолели. Хорошо, что хватило ума вовремя перестать гордиться. Да и место здесь не то: вслед за нами один за другим пришли два пожилых яхтсмена-одиночника, каждый за спиной имел более 100 тысяч миль. Один дед был особенно доволен тем, как кардинально решил проблемы своего старого (вполне возможно ровесника хозяина) двигателя - открыл люк машинного отделения, вывесил дизель на гике и смайнал его за борт! Нет движка - нет проблем.

Это всё было 9 лет назад. Сегодня, (после Антарктиды!), мы пришли с полными танками топлива. Справедливости ради надо сказать, что полтонны дизтоплива было "приторочено" наверху, на палубе, и ушли они на питание дизель-генератора и отопителя, основной же запас оказался нетронутым. Воды, продуктов и газа хватит, чтобы ещё месяц-другой провести в море.

Ветра в этот раз тоже было достаточно, даже с избытком. Весь переход от "Беллинсгаузена" суточные показатели не опускались ниже 140 миль. Последние мили, до самого рейда, мы прошли под одним зарифленным гротом, имея 6-узловой ход.

Не впустую, наверное, прожиты эти 9 лет и 101 тысяча миль.

Ваш Литау,
28.03.2006